Главные новости
Я (фамилия, имя), вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации, перед лицом своих товарищей торжественно клянусь: горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия; всегда выполнять законы пионеров Советского Союза.
Кто из нас когда-то не произносил этих слов? Подавляющее большинство жителей России старше 30 лет, будучи школьниками, когда-то клялись в верности идеалам коммунизма и светлого будущего. Это было одним из ярких событий отрочества, когда все воспринималось с трепетом и всерьез.
Перед вами — несколько рассказов-воспоминаний о том, какая она была, пионерия. Они разные, написанные через призму личного восприятия, и принимать их следует только в этом качестве. С 1920-х по 1980-е — таков был путь пионерской организации. Так или иначе она оставила след в душах миллионов советских людей. 19 мая многие вспомнили как День пионерии.
Светлана АНИКИЕНКО, пионерка 60-х годов
Не прикольно!
Мне за пятьдесят, и как человек активный, успела побывать во всех коренных советских общественных организациях. Была октябренком, пионером, комсомольцем и даже членом КПСС перестроечного горбачевского призыва. Говорят, судьба человека — это его характер. Активность что ли подводила, но, начиная с сознательного возраста, отчетливо помню, что регулярно входила в противоречия с идеологическими устоями своих организаций. Один пионерский бунт особенно запомнился.
Наша классная — дама в возрасте — решила проучить слишком независимую девочку из пионерского отряда четвертого класса. Собрала совет дружины и велела этой "инквизиции" в сандалиях и галстуках учинить строптивой полноценный бойкот одноклассников. От такого задания все лучшее во мне вскипело, и я ответила отказом. Заявила, что если поссорюсь, даже драться полезу, но в коллективных расправах участвовать не стану. "Ах, так..." — зловеще сказала партийная наставница, и на следующий день на пионерском сборе разбирались уже со мной.
Классная советовала дружине исключить ослушницу из пионеров. Событие по тем временам нешуточное, пятно на всю биографию. Помню, было очень страшно, но природная настырность и чувство справедливости пересилили. Сидела на "лобном месте" за партой и обреченно ждала казни. Но вышло нечто такое, чего не ждали ни классная дама, ни я. Одноклассники избрали меня на этом сборе командиром пионерского отряда. Сейчас вспоминаю, что у педагогов хватило здравомыслия не раздувать этот казус и уступить коллективному решению десятилетних школяров.
С тех пор нечто подобное со мной происходило с удивительным постоянством. Так и не научила меня советская идеология беспрекословно строиться. Выходит, неправильный я пионер. С удивлением отмечаю, что многие молодые сегодня с удовольствием коллекционируют бодрые советские плакаты. Один мой знакомый готов обклеить этими пропагандистскими клише все свое личное пространство. Когда появилась восторженная картинка с готовым на все пионером, спросила у тридцатилетнего парня, что он находит в этих партийных лубках. "Прикольно!" — отвечает собиратель.
А мне не прикольно. Я-то помню, в какой безжалостный "танк" могла превращаться советская идеология даже по отношению к детям. И как легко было угодить под "гусеницы" коллективного неодобрения за собственное мнение, отличное от "правильного". Я против того, чтобы партийная идеология приближалась к детям и подросткам ближе, чем на пушечный выстрел. Около будущего нации должны быть человечные и творческие люди. И побольше бесплатных кружков и спортивных секций. Иначе, едва освободившись от идеологии одинаковых и послушных, угодим под другое иго — идеологии "всемогущих" денег.
Елена АЗНАЧЕЕВА, пионерка конца 40-х — начала 50-х
...И никаких речевок!
Если говорить честно, то день 19 мая никаких соответствующих ассоциаций у меня не вызывает. И только потому, что в мое пионерское детство, насколько я помню, его никто и не праздновал. А пионерами мы, естественно, были, каждый класс в свое время, торжественно, но с полным отсутствием той помпезности, ритуальности, заорганизованности и прочего, что и вызывает теперь у многих воспоминания отторжения.
Что касается меня, то я хотела быть пионеркой. Мы жили в заводском поселке в сельской местности, и в 8-9 лет у меня порой появлялось ощутимое где-то глубоко под сердцем чувство очень сильной и странной тоски. Представлялось, что в других местах жизнь ярче, полнее, интереснее, и мне этого очень не хватало. Вот будет в классе пионерский отряд (с большим трудом папа выписал "Пионерскую правду", и я из нее черпала информацию), и все будет по-другому. Когда наконец нам повязали галстуки, довольно быстро пришло понимание, что интересно или скучно жить — это уж точно зависит от нас.
В середине марта в наших черноземных местах уже бурно тает снег, в оврагах ревут мощные ручьи, вскрывается лед на реках, а в школах начинаются весенние каникулы. И вот человек пятнадцать из пятых-шестых классов, конечно, все пионеры, решили заняться полезным делом. Но не просто так, а чтобы дух захватывало. Собравшись в кружок над оврагом, где неслась снеговая вода, мы поклялись страшной клятвой, что никто и никому, а если... сами знаете, что тому будет, — и создали ни много ни мало тайную организацию "Молодая гвардия". Цель — делать хорошие дела, но так, чтобы никто из других классов, ну и, конечно, взрослые не догадывались, кто стоит за ними.
Первое, что мы придумали: сколотить и развесить в соседнем поселке скворечники, так как птицы вот-вот прилетят. Распределили обязанности, выбрали командира (почти Олега Кошевого), разошлись по домам... Кто сболтнул и кому — неизвестно. Но в школе об этом узнали учителя. К моему отцу прямо на завод пришла директор школы и с испуганными глазами полушепотом выложила ему правду о дочери, не без участия которой все это и было придумано. Слова "тайная организация" звучали в соответствующем обрамлении: "И чем они там занимаются? И что они хотят там делать? И почему тайно, учителям не сказавши?" Напугана она было всерьез. Все это мне гораздо позднее рассказывала мама.
А тогда отец, придя домой, позвал меня к себе и немногословно и просто, он вообще был человек очень сдержанный, объяснил, что можно делать, а чего лучше избегать. На мой лепет про скворечники и мечты о благих для общества делах сказал: "Я тебе верю. Но ТАЙНАЯ организация — это ваша ошибка. Ты меня поняла?"
Что творилось в наших невинных душах, как было горько столкнуться с таким чудовищным непониманием школьных наставников (это уж став взрослыми, мы задним числом поняли, что им тоже было лихо), как жалко было расставаться с хрустальной мечтой о новосельях для скворцов. И как было обидно, что так и не удалось вычислить того подлого труса, который вместе с нами твердил слова клятвы: "...пусть покарает меня суровая рука моих товарищей"...
Мы не ходили строем на праздники, не кричали речевки, не тянулись у знамен — это были достаточно суровые послевоенные годы конца 40-х. Они еще не требовали пустопорожнего шума и показухи. Зато мы помогали осенью колхозу на картошке, мы сажали снегозащитные лесополосы, вместе со взрослыми преобразовывая природу по сталинскому плану. Они действительно, когда поднялись, защитили посевы от местных горячих суховейных ветров. Через двадцать и тридцать лет, приезжая к родителям в отпуск уже со своими детьми, мы с сестрой ходили в поля в высокошумные березовые рощи, собирали там твердые, как кулачки, бронзовозагорелые белые грибы и рассказывали ребятам, что сажали эти леса в таком же, как у них сейчас, возрасте.
Маргарита Киневская, пионерка середины 30-х годов
Мы придумали украсть знамя
В нашем классе все были пионерами, это было и почетно, и заманчиво. Отделения пионерской организации были не только в школах, но и во дворах. В нашем дворе ей руководил дядя Вася — несмотря на молодость, он уже состоял в партии. Он много с нами занимался, просто так, для души, ни копейки за это не получая.
Мы очень много делали. Помогали инвалидам и старикам, таскали им воду из колодца, ходили в магазин, могли и грядку вскопать. Часто собирали макулатуру, металлолом. Боролись за успеваемость в учебе, выпускали стенгазеты. Ходили в драмкружок, танцевальный кружок, кружок художественного слова, выпускали пионерскую стенгазету.
В 30-е годы в стране были репрессии, и мы о них, конечно, знали. Многих из нас это коснулось непосредственно. Моего папу исключили из партии за связь с врагами народа. До того арестовали его друга, директора завода, Василия Захаровича. В тюрьму попали и наши родственники, коммунисты с дореволюционным стажем. Мы, пионеры, все-таки не верили, что все арестованные люди — враги. Прежде всего потому, что многих из них мы знали лично. Когда у нас арестовали учительницу географии, Марию Федоровну, никто из нас тоже не верил, что она враг. Мы даже вынашивали планы, как идти за нее заступаться. Но ничего у нас, конечно, не получилось.
Когда я училась в учительском институте, летом работала вожатой в лагере завода №6 в Жучках. Лагерь был небольшой, время голодное, сразу после войны.
Запомнился такой случай. В километре от нас была другая деревня, а в ней другой пионерлагерь. Мы придумали украсть у них знамя. Пришли в лес вечером, заночевали в шалашах, а утром мальчишки прокрались в пионерскую комнату, утащили знамя и оставили записку — мол, надо его беречь, а теперь оно находится в отряде в Жучках. Утром, когда они проснулись и увидали пропажу, сразу прибежали к нам и потребовали вернуть обратно.
После войны было очень много ребят-сирот или в семьях без отцов. У нас были такие Белкины, пятерых детей одна мать растила. Жили они настолько бедно, что когда приехали в лагерь, на них одежды почти никакой не было. И тетя Поля, наша повариха, из простыни сшила им майки и трусы, в которых они до конца смены и ходили.
Александр ГИРЛИН, пионер конца 80-х годов
Последние советские дети
В 1985 году весь наш класс вступал в организацию имени Ленина в фойе Дворца культуры имени Гагарина. На первом этаже нас построили в торжественную линейку, мы по очереди произнесли клятву, старшие товарищи повязали нам галстуки и прикололи на грудь значки. Накануне я где-то здорово простудился, у меня была высоченная температура, но пропустить столь важное в жизни событие я, конечно, не мог. Перед глазами все плыло, но я мужественно стоял в строю и испытывал даже что-то вроде душевного подъема.
Ведь еще с детского сада я знал, что дети в советской стране сначала становятся октябрятами, потом пионерами, а в старших классах комсомольцами. Мало кто из нас тогда всерьез задумывался об идеологии и коммунистических идеалах — это было что-то вроде подтверждения возраста и статуса: сначала "я октябренок, я уже большой", потом то же самое про пионера и, в финале юношества, "я комсомолец, я уже почти взрослый".
Хотя в доброго Ильича, почти как в Деда Мороза, в 1985 году мы, конечно, верили — ведь нам столько об этом говорили на уроках! Советский Союз был самой большой и самой миролюбивой страной на свете, а Америка с ее программой "Звездных войн" — совсем наоборот.
Но буквально года через 2-3 стройная система советского мироощущения начала разваливаться. Все уже, как говорится, все понимали, и дети, и взрослые. Я помню, какими вытаращенными от удивления глазами смотрели на нас пенсионеры, к которым мы ходили по домам с предложением чем-нибудь помочь в рамках тимуровской работы. Все отказывались, в пионеров уже не верили, нас не хотели видеть.
Организация доживала последние годы, многое стало пустой и ненужной формальностью. Да, у нашего отряда был свой гимн и даже какой-то девиз, в особой пионерской комнате в школе проживало пионерское знамя. Но при этом мы уже слушали Гребенщикова и Цоя, и песня "Мы ждем перемен!" находила в наших сердцах куда более живой отклик, чем "Орлята учатся летать!".
Мы были последними пионерами уходящей в вечность страны. Мое поколение попало на разлом эпох, наши школьные годы прошли в Советском Союзе, а студенческие — в демократической России со всеми плюсами и минусами того времени. При этом мы никуда не переезжали, исчезла сама страна, которая, как расколовшийся айсберг, растворилась в водах мирового океана времени.
Ирина БЫЧКОВА, пионерка начала 60-х годов
А мне нравилось
День пионерии был для нас большим праздником. Всей школой мы с волнением готовились к 19 мая, к торжественной демонстрации, которая всегда проходила очень красочно — со знаменами, с костюмами. Для всех школьников этот день был большой радостью.
В то время нас учили крепкой дружбе, доброму отношению ко всему окружающему и друг к другу.
А сколько полезных дел было организовано пионерами в красных галстуках! Сколько металлолома, макулатуры собрано! Сколько бабушек переведено через дорогу, сколько снято котят с деревьев — а в целом получалось, что дети и подростки заняты делом.
Ко всем поручениям я относилась очень ответственно, за все дела бралась с радостью и удовольствием, потому что мне нравилось быть пионером. В то время рядом с нашей школой жил одинокий дедушка. До сих пор помню, как он радовался нам, когда мы приходили помогать. Всегда угощал нас чаем с земляничным вареньем и рассказывал истории про свою молодость.
Очень много тогда было всевозможных кружков для школьников в Доме пионеров, я посещала практически все — танцевальный, театральный, хоровое пение, кукольный кружок. Мы ставили интереснейшие кукольные спектакли, все герои которых были сделаны собственными руками из папье-маше. Мне почему-то всегда доставались роли бабушек или дедушки Мороза.
Было весело, было здорово: участвовать в самодеятельности, вести концерты — именно здесь предоставлялась возможность почувствовать себя взрослой и самостоятельной.
С уверенностью могу сказать, что мои воспоминания о пионерском детстве только самые добрые и самые светлые.
Популярное
опрос
Какой социальной сетью Вы чаще всего подьзуетесь?
