Общество

По Шаляпинским местам

23 марта 2011 3470

Застыла весна у зимы на опушке, заискрилась в морозном бисере сугробов, расчерченных петлями заячьих следов, повисла подтаявшими льдинками на проводах. Намело в этом году знатно, не до всякой деревеньки и проехать можно. Но село Гагино, куда мы решили отправиться на прогулку, в нашем районе место особое. К нему дорогу чистят так широко, что спокойно разъедутся три машины. Нам, горожанам, неизбалованным в эти снегопады вниманием и усердием дорожников, оставалось только завидовать и гадать, почему Гагину, где сохранилось от силы двадцать дворов, так удивительно повезло.

Ах, эта свадьба!

Правда, стоит напомнить, что повезло Гагину еще веком раньше, когда в эти места, а именно, в соседнюю деревню Путятино, которая расположилась в живописном месте у истока реки Карповки, пожаловал величайший русский бас Федор Шаляпин. Погостить сюда молодого — 25 лет! — красивого и тогда уже довольно популярного певца пригласила оперная артистка частного театра и фаворитка Саввы Ивановича Мамонтова Татьяна Спиридоновна Любатович, у которой в Путятине была своя дача.

Большой многокомнатный тесовый дом с флигелями (ныне, увы, не сохранившийся) стоял среди огромного запущенного парка, переходящего в лес. На даче у Любатович любил собираться артистический и художественный абрамцевский кружок. Летом 1898 года в егерском домике жили два друга, одногодки Федор Шаляпин и Сергей Рахманинов.

Этот год стал судьбоносным в жизни Федора Ивановича. В Путятине Шаляпин провел все лето 1898 года. Иола Торнаги, в которую был влюблен Федор Иванович, входила в состав балетной труппы Мамонтова. Она приехала на дачу Любатович за неделю до свадьбы прямо из Италии. Венчались они в гагинской церкви.

Свидетель со стороны невесты художник Коровин вспоминал: "По окончании венчания мы пошли к священнику — на улице все еще лил дождь. В небольшом сельском домике гости едва поместились. Матушка и дочь священника хлопотали, приготовляя чай. Мы с Шаляпиным пошли на кухню, разделись и положили на печку сушить платье... Чтобы согреться, усердно подливали в чай кагору. Когда двинулись обратно, священник наделил нас зонтиками... У Путятина нам загородили дорогу крестьяне, протянув поперек колеи ленту. Ее держали в руках девушки и пели какую-то песню, славя жениха и невесту. Мужики просили с молодых выкуп на водку. Я вынул рублевку и дал. Бабы говорили: "Мало! А нам-то на пряники?" Другие тоже дали крестьянам денег. Ленту собрали, и мы поехали. Вернувшись к Татьяне Спиридоновне, мы увидели столы, обильно уставленные винами и едой. Поздравили молодых, все целовались с ними. Кричали "Горько!"

Два иконостаса одной церкви

Гагинский храм, пожалуй, единственное, что сохранилось с тех времен. Стараниями сельчан храм не выглядит бездушной горою руин. На открытых всем ветрам стенах сооружен своеобразный иконостас. На противоположной стене еще один "иконостас", но гораздо больший по размеру, он посвящен Федору Ивановичу. На нем копии фотографий певца с Иолой и детьми, которых, кстати сказать, у них было шестеро, а также заметки из прессы. Сохранилась и статья Владимира Крючева в нашей газете "Вперёд". Каждый путник имеет возможность помолиться здесь, смотря по потребности, Богу небесному или "богу оперному". Я помолилась во славу обоих, как, впрочем, и во славу сельчан, которые по сей день не утратили надежду придать духовному богатству своей церкви земное величие.

Несколько лет назад на храме был установлен красивый широкий черный купол. Все побывавшие здесь могут познакомиться с перспективой и вариантом строительства и реставрации историко-культурного комплекса в Гагине. Когда будут начаты и завершены работы, зависит от щедрости прихожан. Судя по установленной в храме трехлитровой банке для пожертвований, в которой сиротливо болталась горсть монет, это произойдет не так уж скоро, если только случайно в Гагине не объявится богатый меценат.

В поисках гагинцев

Поставив свечку и внеся свой посильный вклад в трехлитровую копилку пожертвований, мы решили прогуляться по селу и поискать местных жителей. Внешне Гагино выглядело как будто нежилым: ожерелье бревенчатых домиков потонуло в пушистых сугробах, а однотонную акварель неба не нарушала ни одна струйка дыма из печной трубы. Однако брехавшие за заборами собаки, расчищенные кое-где крылечки, прикрученные на крышах спутниковые тарелки и свежая тропка к гагинской церкви заставили нас усомниться в первоначальной версии. А вскоре мы обнаружили и первых гагинцев: из окна двухэтажного коттеджа на нас, возмутителей утреннего спокойствия, с любопытством глядели Джамшут и Равшан. Кое-как изъяснившись с гастарбайтерами (по всей видимости, это были именно они) на языке жестов, мы вскоре выяснили, что "хозяина" живет в соседнем теремке. Увы, застать его нам не удалось, следы протектора от машины перед воротами отчетливо свидетельствовали о том, что хозяин не так давно уехал.

Новорусский меценат

В поисках сельчан мы добрели до соседнего села Яковлево. Оно не так известно, как Гагино, но от этого не менее интересно. В селе сохранилось несколько любопытных исторических построек. Как явствует из исторических справок, когда-то тут была усадьба Яковлево, которая образовалась в результате раздела наследственного владения Чулковых и была обустроена в конце XVIII века Анной Васильевной Чулковой. Следующая владелица — Екатерина Васильевна Барбашева. В память о муже и сыне она построила в селе женскую богадельню, больницу, амбулаторию и школу, которые находились в ведении Императорского человеколюбивого общества. При богадельне в 1879 году была устроена двухэтажная каменная церковь с колокольней. В этом же году был освящен нижний храм во имя великомученицы Екатерины, а в 1884 году — верхняя церковь великомученика Димитрия Солунского.

В советское время здания использовались под поликлинику, школу, интернат, в церкви был устроен небольшой молокозавод. Наверное, поэтому все это историческое наследие в итоге уцелело и даже обрело новых хозяев. Храм, как и положено, отошел церкви, сейчас в нем регулярно проводятся богослужения и Божественные литургии — на престольные праздники, во время постов. В особые дни совершаются панихиды, водосвятные молебны.

А с новым хозяином усадебного дома и богадельни нам довелось познакомиться лично. Он и парочка наемных строителей были единственные, кого нам удалось обнаружить в селе. Наш новорусский меценат не пожелал полностью назваться, представившись скромно — Александр. Молодой человек внешне совсем не напоминал заносчивых толстосумов, одет был недорого и неброско, да и машинка у него по сегодняшним меркам была не ахти. Узнав, что мы бродим тут в поисках информации о шаляпинских местах, он указал нам на бревенчатый двухэтажный особняк:

— Вот в этом доме Шаляпин тоже гостил. Я выкупил этот полуразрушенный усадебный дом и богадельню, которые являются исторической ценностью, будем восстанавливать.

Усадебный дом, несмотря на всю его запущенность, действительно поражал своей красотой. На доме сохранились накладные пилястры, оригинальные капители и наличники. Здание с первым кирпичным этажом и вторым, выложенным из толстых бревен, от ветхости уже слегка накренилось. Кое-где его подхватывали железные скобы. Внутри на стенах сохранились надписи, свидетельствующие о том, что когда-то там действительно была амбулатория и принимали больных. Наверх по витой лестнице подняться мы так и не рискнули. От богадельни и вовсе остался один каменный, правда, довольно добротный, остов.

Трудно предположить, какую судьбу приготовил усадьбе ее новый хозяин. Возможно, он планирует превратить эту жемчужину подмосковной земли в очередной пансионат. А может, и впрямь восстановит усадьбу для потомков. В любом случае для погибающей исторической ценности это будет наилучший вариант.

Из жизни Шаляпина

-Летом 1898 года, живя вместе с Рахманиновым на даче артистки Любатович в имении Путятино, Шаляпин готовит под руководством Сергея Васильевича партию Бориса Годунова. Каждое утро друзья проводили несколько часов за роялем, а в полдень бежали купаться. Меряя саженками гладь реки, Шаляпин пел фрагменты из партии Бориса Годунова, стараясь укрепить свободу голоса и добиться ровного звучания даже в таких трудных условиях. Артисту долго не давалась спокойная, полная внутреннего достоинства и силы походка царя, и Рахманинов помирал со смеху, когда тот, долговязый и неуклюжий, с необычайной важностью расхаживал по прибрежному песку в чем мать родила, стараясь придать своей фигуре царственную осанку. "Ты бы хоть простыню на себя накинул, — говорил Рахманинов". "Ну нет, — отвечал Шаляпин, — в драпировке-то каждый дурак сумеет быть величественным. А я хочу, чтобы это и голышом выходило". И в конце концов Федор Иванович добился чего хотел.

- Сам Шаляпин так описывал свою свадьбу с Иолой Торнаги: "Живя у Любатович на даче, я обвенчался с балериной Торнаги в маленькой сельской церковке. После свадьбы мы устроили смешной какой-то турецкий пир: сидели на полу, на коврах и озорничали, как малые ребята. Не было ничего, что считается обязательным на свадьбах: ни богато украшенного стола с разнообразными яствами, ни красноречивых тостов, но было много полевых цветов и немало вина. Поутру, часов в шесть, у окна моей комнаты разразился адский шум — толпа друзей с Саввой Мамонтовым во главе исполняла концерт на печных вьюшках, железных заслонках, на ведрах и каких-то пронзительных свистульках. Это невозможно напоминало мне Суконную слободу... А дирижировал этим кавардаком Сергей Рахманинов".

- Когда Шаляпин пришел в императорский Большой театр и начал готовить спектакль "Жизнь за царя", ему принесли костюм для роли Ивана Сусанина: бальный кафтан, красные сафьяновые сапоги. Этот наряд Шаляпин бросил на пол, притоптал ногами: "Сейчас же принести мне мужицкий армяк и лапти!" Театральные чиновники переполошились: никогда прежде артисты Большого театра не проявляли строптивости перед дирекцией. Однако им пришлось уступить Шаляпину: ему принесли темно-желтый армяк, лапти и онучи...

- Партию короля Филиппа пел Шаляпин, Великого инквизитора — Василий Родионович Петров, обладавший громоподобным басом. В антракте перед 4-м действием, в котором участвуют Филипп и Великий инквизитор, Петров в шутку сказал Шаляпину: "А ведь я тебя сегодня перепою, Федя!" "Нет, Вася, не перепоешь!" — ответил Шаляпин. Начался акт. Петров спел свою фразу, обращенную к королю, с такой силой, что его голос заглушил оркестр и заполнил весь театр, разлившись широкой, мощной волной. Шаляпин понял, что такой звук перекрыть уже нельзя. И на слова Инквизитора король Филипп ответил очень тихо. Едва слышный голос прозвучал в абсолютной тишине замершего зала как шепот, но в свою реплику Шаляпин вложил и угрозу, и затаенный гнев, и королевскую гордыню, и душевную боль. Успех был необычайный. Когда закрылся занавес, Шаляпин шутливо сказал Петрову: "Вот и все! А ты орешь!.."

- Летом Шаляпин отдыхал на Волге с Коровиным. Друзья зашли в трактир, как раз в это время туда ввалилась артель бурлаков. Появился одноглазый гармонист.

"Ну что ж ты? Играй, в рот те ноги! Запузыривай!" — крикнули ему бурлаки и принялись за щи в больших деревянных мисках. Гармонист запел, подыгрывая на гармошке: "Вот и барин в шляпе ходит, У кобылы чего просит". Песня была непристойная до невозможности. Шаляпин встал, подошел к стойке и попросил у хозяина карандаш и бумагу: "Надо, брат, это записать: больно здорово!" Когда бурлаки ушли, Коровин дал гармонисту полтинник и спросил: "Отчего песни все такие похабные поете?" "Э-э... — покачав головой, ответил гармонист, — других-то слухать не будут. Это бурлаки, тверские, самый озорной народ. Барки тянут..."

- Все знают знаменитый портрет Шаляпина в богатой шубе на фоне русской ярмарки, созданный в 1921 году Борисом Кустодиевым. Шаляпин пришел к художнику в этой шубе, чтобы договориться с ним об оформлении спектакля "Вражья сила", который он ставил в Петрограде. Кустодиев охотно согласился и пока что попросил его позировать в роскошной шубе:

"Шуба у вас больно такая богатая, приятно ее написать". "Ловко ли? — спросил артист. — Шуба-то хорошая, да возможно краденая". "Как краденая? Шутите, Федор Иванович". Шаляпин рассказал художнику, что шубу эту ему предложил в качестве платы за концерт Петроградский Совет, а раньше она была у кого-то "национализирована". Шаляпин сам выбрал ее себе на каком-то складе. "Вы ведь знаете лозунг "Грабь награбленное", — добавил Шаляпин. "Вот мы ее, Федор-Иванович, и увековечим на полотне. Ведь как оригинально: и актер, и певец, и шубу свистнул!.."

- Шаляпин ехал на извозчике, который был под хмельком и всю дорогу горланил песни. "Ты чего это распелся?" — спросил Шаляпин. "А я всегда пою, когда пьян", — ответил извозчик. "Ишь ты, — сказал Шаляпин, — а вот когда я пьян, так за меня Власов поет". Степан Григорьевич Власов был солистом Большого театра и часто дублировал Шаляпина...